Малфой глазам своим не поверил, когда на следующее утро убедился, что Гарри и Рон не только не вылетели из Хогвартса, но и пребывали во вполне весёлом настроении, хотя и выглядели усталыми. И в самом деле, при свете дня встреча с трёхголовым псом казалась не более чем весёлым приключением, и им не терпелось отправиться на поиски следующего. Гарри тем временем просветил Рона по поводу таинственной коробочки, которая, похоже, перебралась из Гринготта в Хогвартс, и они долго сидели и строили догадки, что же могло нуждаться в столь серьёзной охране.

Так как ничего, кроме примерного размера (сантиметров пять) им о загадочном предмете известно не было, они решили, что необходимо добыть дальнейшую информацию, а иначе им ни за что не угадать, что это такое.

Ни Гермиона, ни Невиль не выказали ни малейшего желания выяснять, что именно лежало в подполе, который охранял пёс. Невиль заявил, что всё, что ему хочется - это никогда больше с этим псом не встречаться.

Гермиона же теперь вообще отказывалась разговаривать с Гарри и Роном, но поскольку она была такой выскочкой и зазнайкой, им это обстоятельство скорее нравилось. Единственное, чего им недоставало – это случая отомстить Малфою, и такой случай вскоре представился, в виде посылки, которую Гарри получил на следующей неделе.

Как обычно, совы заполонили во время завтрака Большой Зал, но внимание всех было приковано к длинному тонкому пакету, который с усилием тащили сразу шесть ушастых сов. Гарри было любопытно не меньше других, что же было в этом пакете, и он совершенно растерялся, когда совы нырнули вниз и уронили пакет на стол прямо перед ним, сбив на пол его тарелку. Не успели они вылететь из зала, как ещё одна сова бросила сверху пакета небольшую записку.

Они быстро выскользнули из столовой, надеясь успеть развернуть помело до начала занятий, но на полпути через прихожую обнаружили, что дорогу вверх по лестнице загораживают Краббе и Гойл. Малфой выхватил из рук Гарри пакет и ощупал его. – Это же помело, – сказал он, швыряя пакет обратно Гарри, и на его лице отразилась зависть пополам со злобой. – Ну, теперь-то ты не выкрутишься, Поттер.

– Это не просто помело, – сказал он. – Это Нимбус две тысячи. Ты как-то говорил, на чём ты дома летаешь – Комета двести шестьдесят, кажется? – Рон подмигнул Гарри. – Кометы, они с виду, конечно, броские, но до Нимбусов им далеко. – Тебе-то откуда знать, Уизли – тебе и половина рукояти не по карману будет, - огрызнулся Малфой. – Братцы, небось, по прутику собирали.

– Нимбус две тысячи, сэр, – сказал Гарри, делая усилие, чтобы не расхохотаться, глядя на выражение ужаса на лице Малфоя. – И надо сказать, получил я его только благодаря Малфою.

– А что? Так оно и было, – фыркнул Гарри, когда они поднялись по мраморной лестнице. – Если бы Малфой не стянул у Невиля напоминатель, не быть мне в сборной.

В тот день уроки Гарри на ум не шли. Все его мысли были заняты или новеньким помелом, лежавшим под кроватью в его палате, или уносились на квиддичное поле, где он вечером должен был учиться играть. Он сорвался с ужина, даже не разобрав, что он ел, и помчался наперегонки с Роном наверх, чтобы наконец развернуть Нимбус две тысячи.

Даже Гарри, который в мётлах совершенно не разбирался, увидел, что выглядит оно великолепно – изящное, блестящее, с рукоятью из красного дерева. Прутья на его конце были длинными и аккуратно подстриженными, а поверху шла надпись золотыми буквами: "Нимбус 2000".

Когда стрелки стали подбираться к семи, Гарри вышел из замка и в сгущавшихся сумерках направился к полю для квиддича. На школьном стадионе он до этого ещё не бывал. Вокруг поля стояли трибуны – много сотен мест, поднятых высоко в воздух, чтобы зрители были поближе к игре. С обеих сторон поля были вкопаны по три золотистых шеста с вертикальными кольцами на концах. Гарри они сразу напомнили о пластмассовых палочках, через которые дети муглей любили пускать пузыри – только эти были пятнадцать метров в высоту.

Гарри так хотелось снова полетать, что Вуда он не дождался – он оседлал помело и сильно оттолкнулся от земли. Какое чудное чувство! Он пролетал между столбами с кольцами, огибал их, проносился вдоль и поперёк поля. Нимбус повиновался малейшему движению, поворачивая в точности туда, куда Гарри хотелось.

– Очень неплохо, – сказал Вуд. Глаза его горели. – Теперь я понял, что имела в виду профессор Макгонагелл. У тебя и в самом деле прирождённые способности. Сегодня я тебе расскажу основные правила, тогда ты сможешь тренироваться со всей командой, трижды в неделю.

– Значит, так, – сказал Вуд. – Понять, что к чему в квиддиче, совсем несложно - гораздо проще, чем играть в него. В каждой команде по семь игроков. Трое из них называются догонялы.

– Этот мяч называется квафль ^[34], – сказал он. – Догонялы перекидывают его друг другу, стараясь забросить в одно из колец противника – это считается гол. Каждый раз, когда квафль пролетает в кольцо, команда получает десять очков. Понятно объясняю?

– Ну, вот, ещё один игрок в каждой команде – это вратарь. Я как раз играю вратаря за Грифиндор. Вратарь должен летать перед воротами и не давать противнику забросить мяч в кольцо.

Он показывал на два одинаковых агатово-чёрных мяча, которые были немного поменьше, чем квафль. Гарри показалось, что они пытаются выпутаться из петель, которые удерживали их внутри ящика.

Чёрный мяч немедленно взлетел высоко в воздух и ринулся оттуда прямо Гарри в лицо. Гарри пришлось отмахнуться от него битой, чтобы мяч не сломал ему нос, и тот отскочил, петляя, потом облетел вокруг них и бросился на Вуда, который в прыжке накрыл его и прижал к земле.

– Видал? – спросил он, когда немного отдышался, запихивая лупильник обратно в ящик и пристёгивая его покрепче. – Лупильники носятся туда-сюда, пытаются сшибить игроков с мётел. Поэтому в команде есть два отбивных – у нас это близнецы Уизли. Их задача – защищать своих от лупильников, и отбивать их в сторону другой команды. Ну, как – всё запомнил?

– В Хогвартсе – ни разу. Пару челюстей сломали, вот и всё. Так, теперь последний игрок в команде – искатель. Это ты. Тебе не надо обращать внимания ни на квафль, ни на лупильники…

Вуд нагнулся к ящику и вынул последний, четвёртый мяч. По сравнению с квафлем и лупильниками он был просто крошечным – не больше грецкого ореха. Мяч был золотой, блестящий, а по бокам его трепетали маленькие серебристые крылышки.

– А это, – сказал Вуд, – это – Золотой Щелчок ^[35]. Самый важный мяч из них из всех. Поймать его очень сложно, потому что он маленький и незаметный. В этом и состоит твоя работа. Тебе надо уворачиваться от догонял, отбивных, лупильников и квафля, и отыскать щелчок до того, как это сможет сделать искатель соперника. Та команда, искатель которой поймал щелчок первым, получает сто пятьдесят очков - поэтому она почти всегда выигрывает. И поэтому на искателе всегда фолят. Матч кончается только тогда, когда щелчок пойман, так что в принципе играть можно очень долго. Кажется, рекордное время – что-то около трёх месяцев; игроков, естественно, заменяли, чтобы они могли отдохнуть. Ну, вот и всё, в общих чертах. Вопросы есть?

– Со щелчком мы сейчас упражняться не будем, – сказал Вуд, осторожно положив его обратно в ящик, – темнеет уже, а потерять его ничего не стоит. Давай-ка лучше потренируемся вот на этих.

Он вытянул из кармана пакет обыкновенных мячиков для гольфа. Вуд и Гарри взлетели, и Вуд стал изо всей силы кидать мячики в разные стороны, а Гарри должен был их ловить.

– Квиддичный кубок в этом году наш, голову даю, – радостно сказал Вуд, когда они топали обратно к замку. – Я не удивлюсь, если из тебя выйдет игрок не хуже Чарли Уизли – а он мог бы за сборную Англии играть, если бы ему не приспичило за драконами гоняться.

Свободного времени у Гарри совсем не было – горы домашней работы, и сверх того тренировки по три раза в неделю – и, возможно, поэтому он был так удивлён, когда понял, что уже провёл в Хогвартсе целых два месяца. В замке он чувствовал себя, как дома – чего никогда нельзя было сказать о домике в Оградном проезде. Да и сами уроки, после того, как он продрался через самые основы, становились всё более интересными.

Утром в канун Всех Святых их разбудил восхитительный запах печёной тыквы ^[36], витающий по коридорам. А на уроке чар профессор Флитвик объявил, что они уже, пожалуй, готовы к тому, чтобы попробовать заставить какие-нибудь предметы полетать. Они об этом просто мечтали – с тех самых пор, как увидели жабу Невиля, которую он пустил носиться по классу кругами. Профессор Флитвик разбил их на пары. Гарри достался Шеймус Финниган (чему он был очень рад, потому что Невиль ему в последнее время не давал проходу). Рону пришлось работать с Гермионой Грейнджер. Непонятно было, кто разозлился от этого сильнее – Рон или Гермиона.

– Не забудьте, чему я вас учил – движение кисти лёгкое, плавное! – пищал профессор Флитвик, примостившись, как обычно, на стопке книг. – Раз – и два! Внимательнее! Раз – и два! И постарайтесь точнее произносить волшебные слова - помните чародея Баруффио, который как-то раз случайно заменил "с" на "з", и в результате оказался на полу, а сверху на нём сидел бизон.

Задача оказалась нелёгкая. Гарри и Шеймус делали и раз, и два, но перо, которому положено было взвиться под потолок, так и лежало перед ними на парте. Шеймус от нетерпения решил немного подтолкнуть его палочкой, и оно тут же вспыхнуло. Гарри пришлось сбивать огонь своей шляпой.

– Ну и ничего удивительного, что с ней никто не водится, – сказал он Гарри, выходя в переполненный коридор. – Это же не девочка, а кошмар какой-то, честное слово.

На следующий урок Гермиона не явилась. Не видно её было и весь остаток дня. По дороге в Большой Зал на пиршество в честь кануна Всех Святых Гарри и Рон поймали краем уха, как Парвати Патил говорила своей подружке Лаванде, что Гермиона рыдает в девчачьем туалете и просит всех от неё отстать. Услышав это, Рон совсем забеспокоился, но тут они вошли в Большой Зал, и праздничное убранство заставило их забыть обо всём на свете.

Со стен и потолка слетали тысячи живых летучих мышей; они роились тяжёлыми чёрными тучами над столами, так что воткнутые в тыквы свечи мигали и чуть не гасли. На золотых блюдах сами собой появились яства, так же, как и на банкете в честь начала учебного года.

Гарри как раз накладывал себе печёной картошки, как в зал ворвался профессор Квиррел. Тюрбан у него сбился набок, а в глазах был смертельный ужас. Все следили, как он подбежал к креслу профессора Дамблдора, облокотился о стол и, задыхаясь, выпалил:

– За мной! Первоклассники, держитесь кучнее! Если будете делать, как я скажу, никакой тролль вас не тронет! Не отставать! Разойдитесь, я первоклассников веду! Дорогу префекту!

Группы людей пробегали, торопясь, в разные стороны. Проталкиваясь через толпу всполошенных Хафлпафов, Гарри вдруг схватил Рона за рукав.

Они пригнулись и смешались с Хафлпафами, которые шли в другую сторону, а потом ускользнули от них в пустынный коридор и побежали по направлению к туалету. Но не успели они завернуть за угол, как услышали за спиной чьи-то торопливые шаги.

– Перси! – зашипел Рон и утянул Гарри за огромного каменного грифона. Они чуть-чуть высунулись из своего укрытия, но увидали не Перси, а Снейпа. Тот пересёк коридор и скрылся из виду.

Гарри втянул воздух и едва не закашлялся – в нос ему ударила отвратительная вонь, как от грязных носков и давно не мытого общественного туалета одновременно.

И тут они его услышали – низкое кряхтение и шарканье гигантских ног. Рон указал пальцем – в другом конце бокового прохода, слева от них, двигалась какая-то гигантская тень. Они вжались, как могли, в стену, и в страхе смотрели, как она подходила всё ближе и наконец пересекла полосу лунного света.

Их глазам открылось жуткое зрелище. Перед ними стояло четырёхметровой высоты страшилище. Тело его было серого цвета и напоминало грубый, неотесанный булыжник, на который кто-то прицепил сверху маленькую, не больше кокосового ореха, головку. Коротенькие ноги, толстые, как дубовые стволы, заканчивались плоскими ороговевшими ступнями. Смрад от него исходил невероятный. В руке, свисавшей почти до пола, оно держало огромную дубину, которая волочилась по земле.

Тролль остановился у ближайшей двери и заглянул внутрь. Его длинные уши встали торчком – похоже, он напряжённо раскидывал своим жалким умишком. Наконец он медленно потащился в комнату.

Гордые своей победой, они побежали по коридору дальше, но на углу их настиг жуткий вопль, от которого им стало не по себе – и исходил он из-за той самой двери, которую они только что замкнули.

Меньше всего на свете им хотелось сейчас возвращаться – но что ещё им оставалось делать? Развернувшись на месте, они помчались обратно к двери и, после непродолжительной борьбы с ключом, открыли её. Гарри распахнул дверь, и они оба вбежали внутрь.

Гермиона стояла, прижавшись к противоположной стене, и вид у неё был такой, словно она собиралась упасть в обморок. Тролль надвигался на неё, сшибая по пути умывальники.

Тролль остановился в нескольких шагах от Гермионы. Потом он неуклюже обернулся, тупо помаргивая, чтобы посмотреть, что это за шум. Его маленькие злобные глазки заметили Гарри. Он поколебался мгновение, а потом пошёл на Гарри, поднимая свою дубину.

Тот и не поморщился, когда труба треснула ему по плечу, но крик Рона опять задержал его на месте. Он повёл своим рылом в сторону Рона, и у Гарри появилась возможность обежать его кругом.

– Ну, давай, беги!!! – закричал Гарри Гермионе, пытаясь подтолкнуть её в сторону двери, но она не двигалась – казалось, она намертво приросла к стене, рот у неё был раскрыт в немом крике ужаса.

От всех этих воплей, которые к тому же отражались эхом от стен, тролль просто озверел. Он снова двинулся на Рона, который был к нему ближе остальных. Бежать Рону было некуда.

Тогда Гарри решился на шаг, который был одновременно очень смелым и очень глупым. Он хорошенько разбежался, подпрыгнул и уселся троллю на загривок, сцепив руки вокруг его шеи. Тролль, конечно же, не обратил бы внимания на столь незначительную помеху, но если тебе засунут в нос длинную палку, то такое и троллю не понравится. Дело в том, что волшебная палочка всё еще была у Гарри в руках и, когда он подпрыгнул, она оказалась в ноздре у тролля.

Воя от боли, тролль завертелся на месте, отмахиваясь дубиной; Гарри держался из последних сил, ожидая, что тролль вот-вот стряхнёт его или зацепит страшным ударом дубины.

Гермиона сползла на пол. Рон вытащил свою палочку, хотя и не знал, что именно он собирался с ней делать, и выпалил первое заклинание, которое пришло ему в голову:

Дубина неожиданно вырвалась из лапы тролля, поднялась высоко в воздух, застыла, медленно перевернулась – и свалилась на голову своего владельца с отвратительным хрустом. Тролль пошатнулся и грохнулся плашмя, так, что стены затряслись.

Гарри поднялся. Он дрожал и еле дышал. Рон как стоял с палочкой в руке, так и застыл в недоумении, пытаясь понять, как это у него получилось.

Он нагнулся и выпростал свою палочку из носа тролля. Она вся была покрыта сероватыми глинистыми комьями.

Дверь громко хлопнула, и раздались быстрые шаги. Они посмотрели вверх. В пылу битвы они забыли о том, какой грохот они подняли, но внизу, конечно же, были слышны и падающие умывальники, и рёв тролля. Секундой позже в комнату ворвалась профессор Макгонагелл, Снейп следовал за ней по пятам, а Квиррел держался сзади.

Снейп нагнулся над троллем. Профессор Макгонагелл смотрела на Рона и Гарри. Никогда ещё они не видели её такой рассерженной. Губы у неё побелели. Похоже, что мечтам Гарри о том, как он сейчас заработает Грифиндору пятьдесят очков, сбыться было не суждено.

– О чём вы двое думали? – осведомилась профессор Макгонагелл голосом, полным холодной ярости. Гарри поглядел на Рона – тот всё ещё держал в руках палочку. - Вы и не представляете себе, как вам повезло, что всё так обошлось. Почему вы не в общежитие?

– Если бы они меня не нашли, мне бы здесь одной не выжить. Гарри сунул свою палочку ему в нос, а Рон треснул его по голове его же собственной дубиной. Они просто не успели никого позвать на помощь. Он уже собирался меня прикончить, и тут они пришли.

– Ну, что ж… В таком случае… – сказала профессор Макгонагелл, внимательно осматривая всех троих. – Мисс Грейнджер, глупая девчонка, как вы могли даже подумать о том, чтобы идти на горного тролля в одиночку?!

Гермиона виновато опустила голову. Гарри своим ушам не верил. От Гермионы меньше всего можно было ожидать, что она что-то сделает не по правилам – и всё же она только что призналась именно в этом, только для того, чтобы им не влетело. Даже если бы Снейп начал раздавать всем конфеты, Гарри бы, пожалуй, так не удивился.

– Мисс Грейнджер, из-за вашего поведения с Грифиндора снимается пять очков, - сказала профессор Макгонагелл. – Вы меня весьма огорчили. Если вы никак не поранены, ступайте в Грифиндорскую башню. Ученики заканчивают ужин в общих комнатах своих колледжей.

– Я по-прежнему считаю, что вам просто повезло, молодые люди, но тем не менее - не всякий первоклассник решится напасть на взрослого горного тролля. Каждый из вас получает по пять очков в пользу Грифиндора. Я доложу об этом профессору Дамблдору. Идите.

Они выбежали наперегонки и не проронили ни слова, пока не оказались двумя этажами выше. Не считая всего остального, не находиться больше в одной комнате с этим омерзительным запахом уже было блаженством.

– Если бы мы её не заперли наедине с этой уродиной, её бы и спасать не потребовалось, – напомнил ему Гарри.

В общей комнате было шумно и полно народу. Все доедали еду, присланную наверх из Большого Зала. Одна лишь Гермиона стояла в одиночестве у двери, ожидая, когда они придут. Наступила неловкая пауза. Потом, не глядя друг на друга, они все разом сказали "Спасибо!" и побежали брать тарелки.

С этого самого вечера Гарри, Рон и Гермиона стали друзьями. Есть на свете вещи, пройдя через которые, невозможно не подружиться, и одолеть четырёхметрового горного тролля было одной из них.